Однажды я купила в кондитерском магазине возле работы пару пирожных. Одно себе, второе — мужу Грише. Но не удержалась, слопала оба по дороге домой. За что и поплатилась. Ночью страшно разболелся живот, стало подташнивать. «Отравилась, — подумала. — Недаром крем показался кисловатым».
Делать нечего — отправилась промывать желудок. Два литра воды выпила, больше часа с унитазом обнималась, но вместо облегчения почувствовала себя еще хуже. «Надо в теплой ванне полежать, — дал совет муж. — Говорят, помогает». Муж у меня отличный! С ним на все 100% легко и свободно.
Сказано — сделано. Полежала полчасика в горячей воде, чувствую: совсем уж не хорошо, невыносимо. Позвала Григория, по просила:
— Гриш, скорую вызывай, не то до утра не доживу.
Супруг плюхнулся на колени, руку мою гладит:
— Катюх, не умирай! Мне же без тебя никак! А у меня уже круги перед глазами.
— Все, — шепчу, — Гришенька… Прости-прощай, жду тебя на том свете!
Напрасно прощалась. Успела скорая меня живой в больницу доставить. И сразу — в операционную. Хирурги, медсестры — все бегают, суетятся. «Нет, подождут еще ангелы, — думаю. — Теперь я в надежных руках…»
Не успела додумать, слышу, анестезиолог говорит: «Доктор, у нас проблемы. У нее пульс замедляется». Испугалась я, глаза открыла, а вместо лица почему-то спину хирурга вижу. Выглянула из-за нее. Мать родная! Так вот же она я — на столе операционном лежу! Только с маской на лице. А доктор между тем командует: «Без паники, будем реанимировать. Приготовьте дефибриллятор».
Осознав что со мной собираются делать, хотела закричать: «Не надо!», но меня резко потянуло вниз и стало затягивать в какую-то воронку. Опа! — и оказалась в кромешной тьме. Потом внизу появилось размытое пятно…
«Преисподняя! — решила. — Неужели туда?» Хотела заорать «Помогите!», но тут почему-то поняла, что мне ничего не угрожает, и почувствовала необыкновенную легкость. Расслабилась, лечу на свет… Наконец полет замедлился, и меня словно окутало теплом. Успокоилась, услышала, как кто-то тихо зовет: «Катя… Катюша…» Оглянулась: женщина стоит, вся в белом. Пригляделась и как заору:
— Тетя Люда, это ты?!
— Я, племянница, — улыбнулась в ответ покойная тетушка. А лицо у нее доброе-доброе, аж светится. — Не бойся, — говорит, — ты здесь случайный гость. Твое время не пришло, сейчас отправишься обратно.
— Обратно? — спросила я. А у самой — слезы из глаз.
— Конечно, милая. А вот Егорушке моему пора
собираться в дорогу. — Дяде Егору? Почему?
— Время его пришло. Только в этом нет ничего плохого. Точно знаю: он попадет сюда, ко мне. И больше мы с ним никогда не расстанемся.
— Надо же, — заревела я. — А я Гришке сегодня ляпнула, что жду его на том свете!
— Поторопилась, — усмехнулась тетя. — Вам с Гришей еще жить и детей рожать. Двое их у вас будет, мальчики. А теперь возвращайся и не оглядывайся. Обещаешь?
— Обещаю… — ответила я и неожиданно почувствовала острую боль.
Открыла глаза. Лежу на больничной койке, рядом медсестра. Говорит:
— Ну, Катерина! Это ж надо, так людей напугала!
— Чем? — просипела.
— Как чем? У тебя клиническая смерть была. Еле откачали!
— От отравления?
— Какого отравления?! Аппендикс лопнул! Начался перитонит.
— Ужас! А муж мой где?
— В вестибюле спит.
«Жаль, что спит, — подумала я. — У меня такие новости! Расскажу эту историю — не поверит!»
И не поверил. Ни про тетю, ни про ее предсказания. А через неделю дядя Егор умер. От инфаркта. Потом мне приснился сон, будто дядя с тетей под яблоней цветущей обнимаются. К чему бы?
