Одна из самых давних историй промышленного шпионажа связана с производством китайского фарфора. Долгие века производство фарфора в Китае оставалось для европейцев великой тайной, завесу над которой мы сейчас приоткроем…
Производство фарфора в Китае: удивительная история промышленного шпионажа
Впервые с красивейшими фарфоровыми вещицами познакомились рыцари-крестоносцы, воевавшие на Ближнем Востоке с мусульманами. Возвращаясь домой, многие воины привозили необыкновенную посуду.
«Заморские» чашки были настолько тонки, что казались хрупкими, словно яичная скорлупа. Их украшали яркие, необыкновенные изображения — невиданные птицы, цветы, рыбы, драконы.
Поразительно красивы были вазы, также украшенные цветастой росписью и рельефными узорами. Или блюда — одни из них были совсем крошечными, на других можно было уместить зажаренного барана. Удивляло и то, что эта хрупкая посуда звенела, как будто была сделана из металла.
Восточные торговцы рассказывали крестоносцам, что в их страны эта посуда, называемая фарфором, привезена с другого конца света, из неведомой страны Китай. Чтобы добраться до него, надо потратить годы:
- преодолеть на верблюдах бескрайние пустыни, высокие горы, широкие реки.
Только в XIII веке в Китае удалось побывать первому из европейцев — венецианскому купцу Марко Поло. Он постарался выведать секрет производства фарфора, но узнал немногое: китайские мастера берегли производственные секреты и свои идеи для творчества, как зеницу ока.
Уже в XVI —XVII веках морской путь в Китай разведали португальцы и голландцы.
К тому времени вот уже несколько веков основным центром производства китайского фарфора был город Цзиндэчжэнь, где были сосредоточены четыре пятых императорских мануфактур. Никто из иностранцев в этот город не допускался, но все-таки в самом начале XVIII века туда сумел попасть француз д’Антреколь.
Он был монахом-иезуитом, одним из тех миссионеров, что приезжали в Китай, стремясь обратить его население в христианскую веру. Однако истинные цели у отца д’Антреколя были другими…
Истинные цели у отца д’Антреколя были другими…
Многие из монахов-миссионеров, обосновавшихся в Китае, выучили китайский язык и даже свободно читали китайские тексты. Миссионеры соблюдали китайские обычаи, да и внешне в своих длинных рясах с широкими рукавами и сандалиями на босых ногах чем-то были похожи на самих китайцев.
Власти относились к ним довольно снисходительно, но всё же не позволяли свободно разъезжать по стране и зорко следили за каждым их шагом. Однако отцу д’Антреколю, человеку вкрадчивому и обходительному, жившему в Китае уже несколько лет, после долгих и осторожных уговоров удалось-таки получить разрешение побывать в городе Цзиндэчжэне.
Там он сумел войти в доверие к наместнику, убедив его, что хочет написать большую книгу о Китае, о том, как чудесна эта страна, как совершенно её устройство и как мудры её правители.
Наместник показывал отцу-иезуиту многие фарфоровые чудеса, сделанные на императорских мануфактурах. Видел д’Антреколь чашки с двойными стенками:
- сквозь первую, похожую на фарфоровое кружево, просвечивала вторая, на которой были нарисованы дома, цветы, деревья, диковинные звери.
Такие чашки были не только красивы, но и удобны: из них можно было пить самый горячий чай, а внешняя стенка всё равно оставалась холодной и не обжигала пальцы.
А как-то раз наместник показал иезуиту совсем уж удивительную вещь…
Внешне чашка была обычной, но когда в неё наливали воду, на белых стенках появлялись голубые рыбы. Стоило воду вылить, стенки опять становились белыми.
Как делают такие чудеса, наместник, разумеется, не рассказывал, да, скорее, всех тонкостей и сам не знал. Тайны производство фарфора в Китае тщательно охраняли даже от местных жителей — тех, что не были заняты на фарфоровых мануфактурах. Самим же мастерам под страхом смерти запрещалось рассказывать о том, как они работают.
Правда, по городу миссионер разгуливал совершенно свободно. Обо всём, что видел, записывал в дневнике, а письма-донесения с помощью верных людей тайком от китайских властей переправлял братьям-иезуитам в портовые китайские города, откуда на европейских торговых кораблях они плыли вокруг всей Азии и Африки в Европу и, наконец, попадали в Париж.
Долгие часы миссионер проводил на огромной пристани, где теснились сотни китайских джонок. На них в город доставляли сырьё для мануфактур, на них же грузили и готовую продукцию, которую везли в Пекин, императору, а также в другие китайские города, где их продавали европейским торговым людям. Д’Антреколь вслушивался в обрывки разговоров матросов и грузчиков, запоминал всё о производстве фарфора в Китае.
В конце концов, он сообразил, что сырьё для производства фарфора состоит из двух компонентов — «фарфорового камня», представлявшего собой таинственные кирпичики белого цвета, и вещества, называемого каолином.
Однако монах ещё не мог знать, что «фарфоровый камень» — это горная порода из полевого шпата и кварца, а каолин — особого сорта глина.
В конце концов, вкрадчивый и льстивый д’Антреколь вошёл в такое доверие к наместнику, что тот соизволил показать отцу-иезуиту, первому из европейцев, как работают фарфоровые мануфактуры. «Промышленный шпион» своими глазами увидел, как рабочие промывали каолин в больших чанах и толкли белые кирпичики в порошок.
Видел он, как смешивали порошок и промытый каолин в больших ямах, выложенных камнями. А размешанную массу надолго оставляли под открытым небом, от этого она становилась ещё мягче и податливее.
Показал императорский наместник отцу-иезуиту и то, как из готовой массы делали посуду.
Мастера, сидя на деревянных скамейках, ногами крутили гончарные круги, а их быстрые руки придавали комку фарфоровой массы форму будущего изделия.
Делали их по стоящим тут же готовым моделям, в точности копируя образец. Особенно же поразило д’Антреколя то, через какое количество рук приходилось пройти фарфоровому изделию: ведь на мануфактуре у каждого рабочего была своя узкая «специализация». Были мастера, изготовлявшие только фарфоровую массу, другие формовали из них предметы на гончарном круге, третий мастер обтачивал будущий сосуд или блюдо изнутри, четвертый снаружи, пятый полировал…
Увидел д’Антреколь, как изделия покрывали глазурью. Она была налита в чаны. Готовые сосуды, блюда, тарелки, чашки, вазы попросту окунали в неё. Был и другой способ: изделия обдували глазурной пылью. Мастера дули на них через трубочки, равномерно распределяя по стопкам глазурный порошок с водой. Производство фарфора в Китае было поставлено на широкую ногу.
Разделялся труд и при росписи сосуда: одни рисовали только контуры предметов, другие расписывали их красками, третьи наносили марки, которые указывали место изготовления предмета, год и имя императора, которому принадлежала мануфактура…
Наконец, правдами и неправдами отцу д’Антреколю удалось даже проникнуть в самый засекреченный цех фарфоровой мануфактуры — к печи, где обжигали фарфор.
Рассказали ему в общих чертах и об устройстве печи. Отец-иезуит вообще бы мог теперь ликовать: он разузнал обо всём, что требовалось для производства фарфора. Больше того, кроме подробных письменных донесений, он сумел наконец отправить в Париж образцы фарфорового камня и каолина.
Вот теперь-то, казалось, уже ничто не помешает европейцам, а точнее, ордену иезуитов самому наладить фарфоровое производство и приумножить свои богатства.
И всё-таки настойчивые труды отца д’Антреколя, целые годы занимавшегося промышленным шпионажем, пропали впустую:
- иезуиты так и не смогли воспользоваться собранными им сведениями. Дело в том, что месторождения фарфорового камня особой горной породы из полевого шпата и кварца были только в Китае…
Но по удивительной иронии судьбы очень скоро по Европе вдруг прокатился слух, что в Саксонии, одном из многочисленных крошечных государств, на которые тогда была раздроблена Германия, европейским мастерам удалось наконец самим получить первоклассный фарфор, ничуть не уступающий по качеству китайскому.
Слух оказался истинной правдой:
- первый европейский фарфор был выпущен на только что основанной курфюрстом Саксонии Фридрихом Августом I, бывшим одновременно и польским королём под именем Августа II, мейсенской фарфоровой мануфактуре.
Произошло это в 1710 году. Производство европейского фарфора наладил человек, которого звали Иоганном Бётгером. Идя самостоятельным путем, после многочисленных проб и ошибок он сумел найти в окрестностях Мейсена минералы и глины, отличавшиеся теми же свойствами, что и китайский «фарфоровый камень» и каолин. И теперь уже в Мейсене тщательно оберегали секрет производства европейского фарфора.
Но всего через 8 лет вторая европейская фарфоровая мануфактура открылась в Вене. Историки уверены, что кому-то из мейсенских мастеров удалось обмануть бдительность своей «службы безопасности» и продать необходимую информацию в Вену…
Добавить комментарий