Я — мама двух шкодных близняшек. Муж, когда узнал, что близнецы будут, возгордился неимоверно!
— Во как! — говорил удивлённо, заглядывая в экран монитора на УЗИ, — мои «живчики» сразу двойню заделали!
Я покраснела тогда как рак, дёрнула его за руку, зашипела «молчи!». Врач заулыбалась, а мне не до смеха. Что за бестактность! Но Юрка мой такой, юморист. Как сморозит что, — хоть стой, хоть падай.
Девчата мои наверное в него удались, такие же заводные и юморные с детства. Но, честно говоря, первые 6-8 месяцев превратились для меня в ад кромешный. Нет, вы не подумайте! — я очень люблю своих малышек ☺ Но… муж на работе, родители наши тоже работают, всё было на мне. Даже помыться толком времени не было. Пока одна «личиночка» кушает, другая орёт, обкакавшись.
Одной рукой ужин готовлю, другой ребятёнков качаю по очереди, судорожно на часы поглядывая — когда же муж придёт… Юра в 7-8 часов вечера являлся. Только руки помоет — и мне на помощь. А я уже никакая, выжатая, как лимон. Ну да ладно, мамы меня поймут. У кого один ребёнок, помножьте хлопоты на два. Ну, да ладно — сейчас малышки подросли, и мне легче. Но начались другие пробы, — с речью. Я совершенно не понимала, что они говорят(( Методом тыка, эмпирики, судорожной работы мозга, всё же вычисляла, что они хотят.
Например:
— Я ибу какаськи (я люблю шоколадки)
— Паписька, ма… (спасибо, спасибки мама)
— Ключи мне мадавёнка! (Включи мне мульт про домовёнка Кузьку)
… и так далее, и тому подобное. За некоторые фразы своих шкодниц, произнесённые в общественных местах, я густо краснела и старалась быстро ретироваться.
«Ибу какаськи! Купи какасечьку!» — продавцы шалели в магазине и косо на меня поглядывали. Было совсем не смешно…
Со временем я начинала понимать некоторые слова, уже без долгих размышлений. Да и речь моих девчушек стала выправляться. Они до того были забавные, что завела отдельный блокнотик и записывала все, что они говорили.
К примеру: пинпин – это был пингвин, а куклюзуля – кукуруза. Это уже было понятнее, чем например «пананук» (колобок) или — «тибидот» (бутерброд).
Анечка имела привычку менять буквы местами: капет – пакет, патки – тапки. А Марина настолько полюбила букву ‘к’, что вставляла её в каждое слово. Так у нас вместо да было ка, на тапки говорила капки. Прохожие спрашивали: “Как тебя зовут?”. Марина уверенным тоном говорила: “Карина!”
Самое интересное, что когда по буквам разбираешь слово – повторяют правильно, а если целиком говорят, то снова по-своему! Даже когда им было по 4 годика, девочки умудрялись выдумать свои слова. Помню однажды в гости пришел племянник и попросил Аню сказать слово чемодан. Никто не мог подумать, что это слово вызовет слезы. Вроде такое простое, а говорила чебодан. Племянник еще долго ей это припоминал. Целый день тогда её мучил. “Скажи че-, мо-, дан”, – просил он.
“Че -, мо-, дан” – повторяла за ним Аня.
“А теперь скажи целиком!” – говорил племянник.
“Чебодан!” – уже в слезах повторяла она.
В тот день так ей и не удалось сказать это слово. Но помню, когда всё-таки вышло, она сразу же позвонила племяннику и закричала ему раз 10 это слово! А любимое слово Марины было: канализация. Наверное, до 6 лет она говорила – калинизация и никак не могла её отучить. А чуть позже на скорую помощь начала говорить реанимация, и почему так, наверное, только ей одной известно. Сейчас же девочки имеет хорошие ораторские навыки. Часто выступают на школьных мероприятиях, берут участие в декларации стихов и всегда занимают призовые места. Я очень ими горжусь.
